If we do withdraw, the horizon will seem to burn.
В ночь со вчера на сегодня я наконец-то досмотрел "Легенду о героях Галактики" 
Собственно говоря, некоторые впечатления.
То, чем "Легенда" понравилась - это в первую очередь история о людях. Героев много, и на любой вкус - каждый найдет себе по душе. Отсюда же недостаток номер раз: поначалу в героях путаешься (особенно во второстепенных). У меня такая ситуация была с Биттенфельдом и Блюмхартом - доолго не мог запомнить, кто из них имперский адмирал, а кто розенриттер. И недостаток номер два: экранного времени на всех не хватает. Фаренхайт, допустим, активно действует всего два раза - в сериях, посвященных Липштадской войне, а потом - почти через два сезона, когда дело доходит до битвы в Изерлонском коридоре. С другой стороны, широкий простор для фанфикерства на тему заполнения промежутков. Кроме вышеперечисленного, других недостатков я не обнаружил. Персонажей много гибнет, в том числе и центральных, но все их смерти сюжетно оправданы. А к двухмерным космическим боям, заоблачным размерам флотов и столь же заоблачным размерам потерь быстро привыкаешь
Сторона, которой сипатизировал - однозначно Союз/Изерлон. Начиная с третьей серии где-то. Адмирал Ян меня покорил любовью ко сну, истории и чаю. Потом меня покорила розенриттерская вольница, а потом - командование Изерлонского гарнизона в полном составе. Диалоги их неподражаемы, конечно:
Шенкопф и Поплан, сидя в баре, пьют и обсуждают сложные взаимоотношения командира розенриттеров с его дочерью. Мимо проходит Аттенборо:
Шенкопф: Не желаешь к нам присоединится?
Дасти (проходя мимо, гордо): Нет. Не хочу заразиться микробами моральной нечистоплотности!
Шенкопф (удивленно глядя ему вслед): Что это с ним? Какой-то он асоциальный сегодня...
Имперцы - они, безусловно, тоже молодцы, но чуть менее В Рейхе для меня многовато пафоса и туговато с юмором - Райнхард шутить не умеет, адмиралы не шутят из принципа, а Оберштайн - так просто рыцарь печального образа.
Любимые персонажи.
Изерлон: м-м-м... Да все, в общем. Но если самые-самые, то Ян, Юлиан, Шенкопф и Аттенборо.
Рейх: больше всего - однозначно Вольф Миттермайер. Кроме него наиболее понравились Кесслер, Вален и Мюллер.
Нелюбимые - ну, все банально до невозможности. Отрицательные герои вроде Трунихта, терраистов или аристократии Старой Империи - они на то и отрциательные, чтобы их не любили.
Любимая часть - первый сезон. Все еще живы, все еще вместе, да... А точнее - история со взятием Изерлона. В ней адмирал Ян Вэньли жжет как дуговая сварка непрерывно с момента своего первого появления на экране в шестой серии («Юлиан, если меня изберут первым консулом, я первым делом объявлю тяжким преступлением нарушение утреннего сна»).
Самый тяжелый момент номер раз - смерть Ройенталя, что для меня самого оказалось довольно-таки удивительным. Думал, что таковым будет гибель Яна, но наверное, к ней я был психологически более готов (спойлеры-спойлеры...), да и времени ей посвящено все-таки меньше, чем растянувшейся на полторы серии кончине гросс-адмирала ("Я не просто умираю, я в процессе умирания") - не так давит на психику. И вроде Ройенталь в число любимых персонажей не входил никогда, а вот поди ж ты...
Самый тяжелый момент номер два - последние три серии. Очень много смертей. Тут и погибшие на пороге мира Шенкопф, Меркатц, Машенго и большая часть розенриттеров, и умирающий Райнхард, и гибель-самоубийство Оберштайна (отчего-то после Оберштайнового последнего монолога жалко его стало - ужас). А еще тяжело было от осознания того, что легенда - она все-таки заканчивается...
Вопросы, оставшиеся без ответа:
1) Роль Оберштайна в событиях вокруг мятежа Ройенталя. Еще до его начала он знал о связи Ланга с Рубинским - это понятно. Учитывая сложные (мягко говоря) отношения Ройенталя с Лангом, догадывался ли Оберштайн о том, что эти двое будут провоцировать Ройенталя на мятеж? И, если знал, то почему ничего не предпринял? Не доложил обо всем этом кайзеру, хотя бы...
2) Финальная битва в Изерлонском коридоре началась случайно. Потом ее решили продолжать, чтобы произвести впечатление на Райнхарда. Но не совсем ясным остался такой момент. В конце "Горит Штейнбальм Шлосс" говорилось, что Мюллер наладил контакт с изерлонцами относительно будущих мирных переговоров, а Юлиан сотоварищи собирались отправляться на Хайнессен с дипломатической миссией. В начале "Пути кровавой звезды" бежавший из Нойе Ланда транспортник встречают целых две тысячи кораблей республиканского флота. Многовато для дипломатической миссии как-то...
3) Не совсем вопрос, скорее, непонятный момент. Последний диалог Поплана и Юлиана:
Поплан: Нет, ничего не говори, Юлиан. Я решил. Но, конечно, не то чтобы я буду жить на Феззане постоянно.
голос за кадром: Юлиан понимал, что у Поплана был один-единственный способ участвовать в этой эре. Что, собственно говоря, имелось в виду - "участвовать в этой эре"?
И в заключение - до гайденов я однозначно доберусь. Но не сейчас. Нельзя сразу после конца истории смотреть приквелы, где все погибшие живы и полны энергии...
Собственно говоря, некоторые впечатления.
То, чем "Легенда" понравилась - это в первую очередь история о людях. Героев много, и на любой вкус - каждый найдет себе по душе. Отсюда же недостаток номер раз: поначалу в героях путаешься (особенно во второстепенных). У меня такая ситуация была с Биттенфельдом и Блюмхартом - доолго не мог запомнить, кто из них имперский адмирал, а кто розенриттер. И недостаток номер два: экранного времени на всех не хватает. Фаренхайт, допустим, активно действует всего два раза - в сериях, посвященных Липштадской войне, а потом - почти через два сезона, когда дело доходит до битвы в Изерлонском коридоре. С другой стороны, широкий простор для фанфикерства на тему заполнения промежутков. Кроме вышеперечисленного, других недостатков я не обнаружил. Персонажей много гибнет, в том числе и центральных, но все их смерти сюжетно оправданы. А к двухмерным космическим боям, заоблачным размерам флотов и столь же заоблачным размерам потерь быстро привыкаешь
Сторона, которой сипатизировал - однозначно Союз/Изерлон. Начиная с третьей серии где-то. Адмирал Ян меня покорил любовью ко сну, истории и чаю. Потом меня покорила розенриттерская вольница, а потом - командование Изерлонского гарнизона в полном составе. Диалоги их неподражаемы, конечно:
Шенкопф и Поплан, сидя в баре, пьют и обсуждают сложные взаимоотношения командира розенриттеров с его дочерью. Мимо проходит Аттенборо:
Шенкопф: Не желаешь к нам присоединится?
Дасти (проходя мимо, гордо): Нет. Не хочу заразиться микробами моральной нечистоплотности!
Шенкопф (удивленно глядя ему вслед): Что это с ним? Какой-то он асоциальный сегодня...
Имперцы - они, безусловно, тоже молодцы, но чуть менее
В Рейхе для меня многовато пафоса и туговато с юмором - Райнхард шутить не умеет, адмиралы не шутят из принципа, а Оберштайн - так просто рыцарь печального образа. Любимые персонажи.
Изерлон: м-м-м... Да все, в общем. Но если самые-самые, то Ян, Юлиан, Шенкопф и Аттенборо.
Рейх: больше всего - однозначно Вольф Миттермайер. Кроме него наиболее понравились Кесслер, Вален и Мюллер.
Нелюбимые - ну, все банально до невозможности. Отрицательные герои вроде Трунихта, терраистов или аристократии Старой Империи - они на то и отрциательные, чтобы их не любили.
Любимая часть - первый сезон. Все еще живы, все еще вместе, да... А точнее - история со взятием Изерлона. В ней адмирал Ян Вэньли жжет как дуговая сварка непрерывно с момента своего первого появления на экране в шестой серии («Юлиан, если меня изберут первым консулом, я первым делом объявлю тяжким преступлением нарушение утреннего сна»).
Самый тяжелый момент номер раз - смерть Ройенталя, что для меня самого оказалось довольно-таки удивительным. Думал, что таковым будет гибель Яна, но наверное, к ней я был психологически более готов (спойлеры-спойлеры...), да и времени ей посвящено все-таки меньше, чем растянувшейся на полторы серии кончине гросс-адмирала ("Я не просто умираю, я в процессе умирания") - не так давит на психику. И вроде Ройенталь в число любимых персонажей не входил никогда, а вот поди ж ты...
Самый тяжелый момент номер два - последние три серии. Очень много смертей. Тут и погибшие на пороге мира Шенкопф, Меркатц, Машенго и большая часть розенриттеров, и умирающий Райнхард, и гибель-самоубийство Оберштайна (отчего-то после Оберштайнового последнего монолога жалко его стало - ужас). А еще тяжело было от осознания того, что легенда - она все-таки заканчивается...
Вопросы, оставшиеся без ответа:
1) Роль Оберштайна в событиях вокруг мятежа Ройенталя. Еще до его начала он знал о связи Ланга с Рубинским - это понятно. Учитывая сложные (мягко говоря) отношения Ройенталя с Лангом, догадывался ли Оберштайн о том, что эти двое будут провоцировать Ройенталя на мятеж? И, если знал, то почему ничего не предпринял? Не доложил обо всем этом кайзеру, хотя бы...
2) Финальная битва в Изерлонском коридоре началась случайно. Потом ее решили продолжать, чтобы произвести впечатление на Райнхарда. Но не совсем ясным остался такой момент. В конце "Горит Штейнбальм Шлосс" говорилось, что Мюллер наладил контакт с изерлонцами относительно будущих мирных переговоров, а Юлиан сотоварищи собирались отправляться на Хайнессен с дипломатической миссией. В начале "Пути кровавой звезды" бежавший из Нойе Ланда транспортник встречают целых две тысячи кораблей республиканского флота. Многовато для дипломатической миссии как-то...
3) Не совсем вопрос, скорее, непонятный момент. Последний диалог Поплана и Юлиана:
Поплан: Нет, ничего не говори, Юлиан. Я решил. Но, конечно, не то чтобы я буду жить на Феззане постоянно.
голос за кадром: Юлиан понимал, что у Поплана был один-единственный способ участвовать в этой эре. Что, собственно говоря, имелось в виду - "участвовать в этой эре"?
И в заключение - до гайденов я однозначно доберусь. Но не сейчас. Нельзя сразу после конца истории смотреть приквелы, где все погибшие живы и полны энергии...
-
-
27.09.2012 в 16:12-
-
10.04.2013 в 05:50